Вспоминает Александр Буров
Давно это было. Тогда ещё никто толком не знал – что такое православная пресса. Сергей Чапнин редактировал «Метафрасис», Владимир Легойда «Фому», представлявшие собой отпечатанные на принтере листки. Никакого глянца. Интернет только-только входил в силу. Среди газет, пишущих на религиозные темы, самой интересной была, безусловно, «Независимая газета – религии», выпускавшаяся Максимом Шевченко. Она бесстрашно полемизировала с «Радонежем» Евгения Никифорова.
В нашей братской издательской деятельности в те годы пришло время перемен. Перестал выходить журнал «Православная община», угасал Сретенский листок. Наступила пора братских листков. Предназначены они были главным образом для внутрибратского чтения. Они могли быть солидными многостраничными изданиями, а могли, как, например, Информационный бюллетень Свято-Петровского братства, состоять из кратких заметок и интервью. Среди наших интервьюируемых были о. Сергий Гаккель, Н.А. Струве, о. Антоний (Ламбрехтс)...
И вот 2002 год, конец июня – начало июля. Паломничество московского Воскресенского братства в Петербург. Каждое утро в одном из храмов города паломники участвовали в литургии и встречались с духовенством. В один из вечеров состоялась встреча двух братств. Мы обсуждали разные направления братской жизни – работа с детьми, миссия и катехизация, образование и, наконец, братская газета. На последнее обсуждение собралось меньше всего участников. Но длилось оно дольше других. Постепенно подтянулись те, кто закончил обсуждения своих тем в других рабочих группах. Мы предприняли мозговой штурм – и выбрали название газеты: «Кифа». Предложила его Таня Аразян. Оно как-то всем сразу понравилось.
Это было не первое и не последнее обсуждение проекта братской газеты. Мы обсуждали его с братьями и сестрами, имеющими опыт работы в СМИ или хотя бы интерес к этой деятельности. Помню жутко печальную Сашу Колымагину, которая с большим скепсисом относилась к нашим разговорам. После того, как они с Борисом издавали в 1996 году Сретенский листок, она долгое время не занималась братскими изданиями. Мы советовались с признанными профессионалами журналистки – Максимом Шевченко, Сергеем Чапниным, а также Александром Кырлежевым, Дмитрием Власовым и Евгением Стрельчиком. Они-то и укрепили нас в мысли сделать именно печатное, а не интернет-издание; газету, а не журнал.
[Spoiler (click to open)]«Кифа» стала по-настоящему братским проектом. Дизайн газеты безвозмездно разработал Андрей Мареев. Типографскую работу вначале взял на себя Сергей Бармин. Первые два номера печатались в Северодвинске, в типографии его предприятия. Неслучайно презентация первого номера газеты прошла во время паломничества Сретенского братства в Архангельск в ноябре 2002 года. Почти год газета была совместным проектом двух братств – Воскресенского (Москва) и Петровского (СПб). С двумя соредакторами – Александрой и Александром. Мы старались комментировать наиболее значимые материалы. Это была не то что редакторская колонка, а скорее редакторские реплики, сопровождаемые двумя иконками: св. вмч. Георгия Победоносца (московский редактор) и св. ап. Петра (питерский редактор). Постепенно «Кифа» стала газетой всего Содружества.
С первых же номеров, по рекомендации Максима Шевченко и Бориса Колымагина, мы стали публиковать интервью с архиереями. Получался какой-то новый образ иерархии. Владыки размышляли над богословскими вопросами, историей, о месте мирян в церкви, катехизации, о взаимоотношениях веры и культуры... Рубрики сложились сразу и очень естественно. Первые выпуски газеты разошлись, как горячие пирожки. На собранные от их реализации деньги мы продолжили издание «Кифы» уже в Москве. Со временем появились приложения «Миссионерское обозрение» и «Открытая встреча». Теперь у «Кифы» есть гриф профильного Отдела патриархии. На неё можно подписаться в любом почтовом отделении. Газета стала солидным изданием. Но традиции, заложенные при её основании, продолжают жить.
Вспоминает Александра Колымагина
Когда рождалась «Кифа», мы собирались небольшой инициативной группой и старались выяснить для себя, в чем состоит её основная задача. Может быть, самым главным из того, что мы тогда говорили, было – возвратить смысл самым главным словам, которые к нашему времени совершенно обесценились, например, таким словам, как любовь и свобода, и поставить их в нормальный человеческий контекст, связать их с глубиной и сутью церковной жизни.
[Spoiler (click to open)]Мы понимали, что все мы не профессионалы и что почти невероятно сделать нашими силами обычную нормальную газету. То, что «Кифа» родилась, было в некотором смысле чудом. И она всё время остаётся чудом.
С самого начала у нас не было никакого финансирования (лишь через несколько лет братчики стали скидываться нам с Сашей Буровым на зарплату, на другие нужды газеты), большой команды. Единственное, что было, – это опора на братство, на то, что есть в основе его жизни.
Поэтому мне кажется, что бы мы ни рассказывали о «Кифе», это будет в чем-то походить на пьесу К.Р. «Царь Иудейский». Если помните, там показаны евангельские события, но нигде не появляется фигура Христа. Так же и здесь. Это невозможно «показать», но, как и всё братство, мы стараемся идти за Тем, Кто нас собрал, и сказать то, что должно прозвучать сегодня в церкви. Пока это будет так, «Кифа» останется живым словом, нужным людям; но это возможно только потому, что она газета братская. Лишь усилие не терять этой главной связи с Богом и друг с другом через все человеческие немощи, несходство характеров, домашние проблемы и позволяет делать то, что, казалось бы, по-человечески невозможно.
Journal information