Как отмечалось в первой главе, в апостольский век о разделении катехизации на этапы можно говорить только в очень широком смысле. Твердую пищу, по словам ап. Павла, не следовало принимать тем, кто не отведал еще молоко. Подобное деление было вызвано прежде всего педагогическими соображениями. От катехизаторов требовалась чуткость и умение донести до учеников то, что они способны вместить.
[Spoiler (click to open)]Иустин сообщает, что после прохождения обучения в его школе, “те, кто убеждены и верят в истинность нашего учения и выразят свое согласие жить в соответствии с ним, принимают крещение”[50]. Христианские учителя заботились о том, чтобы взрослые люди принимали крещение сознательно. Ведь крещение должно было знаменовать в жизни человека большую перемену: оно было облечением во Христа, погребением со Христом и воскресением к жизни новой, новым рождением. По глубокому замечанию Иустина, в то время как рождение от биологических родителей совершенно не зависело от нашего выбора, в противоположность ему второе рождение – крещение – совершалось не по необходимости, а по доброй воле. В крещении человек переставал быть рабом необходимости, рабом демонических сил, рабом греха и становился сыном свободы и света.
Обратим внимание на то, что приобщение к христианской истине предполагало сознательное решение жить по заповедям. Непосредственно перед принятием крещения следовал короткий период интенсивного поста и молитвы, который верные (т.е. крещеные христиане) совершали вместе с катехуменами. Крещение было коллективным событием, делом всей церкви, а не частным семейным обрядом. Обычай молиться и поститься за другого человека или вместе с ним был широко распространенным в древней церкви[51].
Лаконичность Иустина, а также молчание других авторов не позволяют сделать никаких выводов о том, состояла ли катехизация в середине II в. из строго различаемых друг от друга этапов. Обучение в школе Иустина было, по всей вероятности, достаточно длительным, хотя ни о последовательности, ни о содержании катехизации Иустин прямо не сообщает.
Другим документом, проливающим свет на то, как могла происходить катехизация в начале III в., является вышеупомянутое “Апостольское предание”, составленное св. Ипполитом Римским (ок. 170 – ок. 236) в 215 году. Ипполит, согласно традиции, был учеником св. Иринея Лионского и весьма почитаемым христианским учителем в Риме. Некоторое время он находился в оппозиции к папе Римскому Каллисту (217–222) и даже организовал свою школу, стоявшую на более ригористической позиции в отношении к практике покаяния, чем Римская церковь. Согласно традиции, Ипполит был возвращен в лоно церкви перед своей мученической кончиной на сардинских каменоломнях.
После его смерти благодарные ученики воздвигли Ипполиту памятник, который некоторое время стоял на кладбище у Via Tiburtina. Статуя изображает человека, сидящего в величественной позе учителя и читающего проповедь. На седалище выгравированы престол, т.е. стол, за которым Ипполит совершал евхаристию, а также список написанных им произведений. Статуя была найдена в 1551 году. Сегодня она находится у входа в Апостольскую библиотеку в Ватикане.
Рис. 10. Ипполит Римский (?). III в. Статуя у входа в Апостольскую библиотеку в Ватикане.
Насколько универсальной была практика школы Ипполита, судить трудно. Судя по обилию переводов, “Апостольское предание” имело значительное влияние на церковную организацию и литургическую жизнь в Сирии и Египте в III и IV вв.[52] Ипполит не был оригинальным богословом и отличался крайним консерватизмом. Поэтому “Апостольское предание” отражает скорее существующую традицию, нежели личный пастырский опыт Ипполита.
Известный литургист прошлого поколения Грэгори Дикс, указывая на отсутствие интереса к “Апостольскому преданию” в Риме, а также учитывая сомнительное церковное положение Ипполита, заключил, что рассматриваемый документ пользовался скромным успехом в западной части Римской империи. Из письменного руководства, написанного в полемических целях, можно почерпнуть только теорию, а не действительную практику катехизации. Действительно, не следует преувеличивать влияние “Апостольского предания” на практику катехизации во всей церкви. Например, огласительная школа египетской Александрии также была древней и достаточно самостоятельной. Она дала целую плеяду выдающихся учителей и, как мы увидим в следующей статье, отличалась от Римской (Ипполит) и Североафриканской (Тертуллиан) школ, в частности, своей бо́льшей терпимостью к языческому образованию. Так что предостережения Дикса обоснованы и не позволяют нам сделать далеко идущих обобщений о практике катехизации во всей церкви.
[Spoiler (click to open)]“Апостольское предание” содержит первое подробное описание катехизации, в которой можно предположительно выделить два этапа[53]. Первый этап начинался предварительным собеседованием. Прошедшие это собеседование были зачислены в группу собственно катехуменов, или “слушающих” (audientes, auditores), как их стали впоследствии называть на латиноязычном Западе. Отметим, что у Тертуллиана впервые встречается латинская транслитерация греческого слова catechumen для обозначения понятия “некрещеного христианина”[54].
Пройдя значительный испытательный срок, желавшие принять крещение проходили второе собеседование. Выдержавшие и это собеседование становились кандидатами к крещению и отбирались в особую группу “избранных” (electi), как их называли в Риме. После короткой, но интенсивной дополнительной подготовки они крестились и были приняты в сообщество верных. Отметим, что Ипполит не пользовался терминами audientes и electi в строгом техническом значении, которое они приобрели к IV в., хотя различие между этими двумя группами людей не подлежит сомнению.
Journal information