Моё слово не обязательно будет или должно быть полезным, умным. Я могу ведь в чёмто и ошибаться, но в течение жизни я и прожил, и продумал, и узнал много такого, что, как я считаю, вообще полезно другим знать. Я повторяю, это не значит правильное, но полезное. <...>
Я, например, не сторонник перехода на русский язык прямо сейчас. Да, это преступление со стороны церкви, что сейчас служат по-славянски, на языке, на котором не говорят. Надо служить на языке, на котором говорят... Но не на языке, на котором говорят театры и шоу, а на болееменее русском языке, немного славянизированном, чтобы чувствовалось «Благословен Бог наш...» Но переходить сразу нельзя, потому что это вызовет возмущение у людей, которые привыкли, они даже и не понимают эту форму и, кроме того, и не знают, что совершается в алтаре, так как алтарь закрыт, там священник чтото говорит, евхаристический канон читает, а народ стоит, не понимает... Но народ привык - это православие. Я не сторонник этого. Но то, что надо переходить на русский язык, - как Бог свят! Но надо готовить это со временем, как вот, например, обновление в церкви.
В XIX веке началось движение за обновление в церкви среди русских наших богословов, философов, мыслителей, лучших наших людей. Сильное движение за обновление церкви. Церковь отстала, а народ только перешёл на все эти церковные обычаи, обряды, легенды, сказания. Было живое движение, если читать прессу того времени, я когдато читал, это живые люди! <...>
Революции в церкви не надо!
Надо сохранять предания, но надо теперь это предание представлять народу в доступной форме, в интересной форме, языком, понятным для него, не меняя содержание, но наоборот, заинтересовать его, чтобы он понимал. И иерархия не должна переходить, а она должна готовить и переводы хорошие на русский язык, и заставлять духовенство проповедовать. Церковь - это не музей и не архив, где хранятся однажды попавшие туда картины и документы, нет, а церковь - это живой организм, и в древней всё было живо, но не содержание меняли, а, наоборот, делали это содержание интересным и доступным для народа. Вот и сейчас надо, чтобы духовенство проповедовало, готовило будущий переход на русский язык. А если так и не переведём, то через 30 - 40 лет все они уйдут, нет, ну, не все, но множество людей перестанут ходить в церковь, а многих уведут католики, протестанты, сектанты и всякие другие. И тогда ответственность за это будет на нынешней иерархии, которая не готовила этого. Вот это, я думаю, надо делать. Надо утверждать христианское предание, но делать его доступным пониманию народа.
Из архива протопр. Виталия Борового
Journal information